Уход Анатолия Махсона с поста главврача онкобольницы № 62 и лишение ее статуса автономности стали причиной не утихающей шумихи вокруг деятельности этого медучреждения. В обстоятельствах дела разбиралась Независимая газета.
Статус государственного автономного учреждения больница №62 получила в результате решения московского правительства провести эксперимент по распространении системы ОМС на онкологические больницы. В новом качестве учреждение могло вести собственную хозяйственную деятельность и приобретать лекарства напрямую у поставщиков, руководствуясь ФЗ №223, а не ФЗ №44, как все бюджетные организации, обязанные делать закупки централизовано через систему конкурсов и согласований.
Однако, эксперимент не совсем удался. Отсутствие какого бы то ни было контроля привело к тому, что главврач Махсон утверждал заявки на лекарства самостоятельно и выдвигал ряд ограничивающих требований, которые могли выполнить далеко не все поставщики. Со временем, как пишет издание, «вокруг больницы №62 сложился круг компаний, работающих исключительно с этим учреждением и систематически проигрывающих конкурсы в других».
Издание замечает, что медучреждение находилось на особом счету при распределении бюджетных средств на лекарства и ранее, связывая это с занимаемым Махсоном поста главного онколога Москвы. В доказательство своего предположения издание приводит пример, когда на закупки спецпрепаратов больнице №62 выделялось в разы, а иногда в десятки раз больше средств, чем остальным. То же самое относится и к закупкам самих препаратов: «Золедроновая кислота», уп.: ГАУЗ №62 – 1500, все остальные учреждения – 520 уп., «Оксалиплатин» 150 мг, уп.: ГАУЗ №62 – 1000, все остальные учреждения – 300 уп. «Трастузумаб», 150 мг, уп.: ГАУЗ №62 – 1800, все остальные учреждения – 130 уп.», – пишет «Независимая газеты».
Неудивительно, что курирующий московскую медицину вице-мэр Леонид Печатников не стал мириться с такой практикой, контракт с Махсоном продлен не был, а в больнице начались проверки.
В результате проверок были выявлены случаи, когда пациенты платили за лечение, хотя имели право на бесплатное лечение. В 80% случаев амбулаторные карты «платных» пациентов не имели отметки об их информировании о праве на бесплатную медицинскую помощь, а в истории болезни пациентов оказались сведения об оказании медицинской помощи, которая оказана не была.